– А если и так?

– Пибоди – нежное создание и слишком близко к сердцу принимает такие вещи. Она может увлечься то­бой.

– В самом деле? – Он широко улыбнулся. – Это интересно.

– Не играй с ней, Рорк, нужно, чтобы она была со­бранной.

– А как насчет того, чтобы заставить биться силь­нее твое нежное сердце? Не хочешь немного рассла­биться?

Ева нервно облизнула губы.

– Я не знаю. Мне слишком о многом надо поду­мать, у меня слишком много работы…

– Ну и что же? Я, например, тоже обожаю свою ра­боту. – Не отрывая свой взгляд от нее, он положил си­гарету и снял очки. – И я чертовски хорошо ее делаю.

Ева еще вся дрожала от пережитого возбуждения, когда раздался звонок. Она вскочила и взяла трубку, а через полминуты уже бегала по комнате, собирая свою одежду. Звонок подтверждал анонимное сообщение о происшествии по адресу, который был слишком хоро­шо ей знаком.

– Это квартира Голловея. Он мертв. Все развивает­ся по шаблону.

– Я поеду с тобой. – Рорк уже был на ногах и искал свои брюки.

Ева попыталась протестовать, потом сдалась.

– Хорошо. Мне необходимо взять с собой Пибоди, а она может не справиться с чувствами. Я рассчитываю на тебя, потому что мне придется вести себя с ней жест­ко, чтобы держать ее в форме.

– Я не завидую вашей работе, лейтенант, – сказал Рорк, одеваясь в темноте.

– На сей раз я с тобой согласна. – Она позвонила и вызвала Пибоди.

Брент Голловей жил хорошо, а умер плохо. Обста­новка его дома говорила о том, что он руководствовался в жизни двумя целями: потакать себе и ублажать себя.

На кровати размером с небольшое озеро валялись тре­угольные подушки, которые на ощупь оказались мок­рыми. В кабинете, обставленном, как будуар избалован­ной куртизанки, была солидная коллекция порнографи­ческих видеокассет, как легальных, так и подпольного производства. Отделанный серебром бар тянулся вдоль всей стены и ломился как от дорогих напитков, так и от дешевых подпольных наркотиков.

Кухня была полностью автоматизированной и ка­кой-то бездушной: чувствовалось, что ею пользовались весьма нечасто. Был еще кабинет, оснащенный самым современным компьютером и различной дорогой высо­коклассной видео – и аудиоаппаратурой.

Голловей был одет в строгий костюм в полоску и лежал, уставившись в свое отражение в зеркале на по­толке. Еве пришлось расстегнуть костюм. Татуировку она обнаружила внизу живота.

– Похоже, он побывал в больнице, – заметила она. – Его нос выглядит почти прилично. Однако это может быть лишь прекрасным образчиком работы хорошего косметолога.

Рорк не входил в комнату, потому что знал: посто­ронним это запрещено. Он уже видел Еву в работе – собранная, уверенная в себе, она даже двигалась осто­рожно, так как уважала смерть. Рорк из-за двери на­блюдал, как она занималась привычным обследованием обстановки на месте преступления: устанавливает вре­мя смерти и записывает на магнитофон протокол ос­мотра. Затем приехала бригада экспертов и сменила ее.

– Лигатурные следы на обоих запястьях и обеих ло­дыжках указывают на то, что жертва перед смертью была привязана за руки и за ноги, практически распята. Смерть наступила в 23.50. Странгуляционные полосы на шее свидетельствуют, что смерть наступила от уду­шения.

Она оглянулась на звук домофона.

– Я впущу ее, – сказал Рорк.

– Хорошо. – Она задумалась на мгновение. Он здесь, в конце концов, и он это хорошо умеет. – Ты мо­жешь восстановить запись камеры наблюдения за посе­тителями дома?

– Думаю, что справлюсь.

– Ладно. – Она знала, что в системах телевизион­ного наблюдения для него почти не существует секре­тов. – Надень перчатки. Мне еще не хватало потом разбираться с твоими отпечатками пальцев.

Ева вернулась к телу и продолжила свою работу, прислушиваясь к приглушенному разговору в соседней комнате, где находились Рорк и Пибоди. Наконец она не выдержала и медленно направилась к двери.

Пибоди вновь была в униформе, волосы четкой рам­кой обрамляли ее бледное лицо. В глазах стоял ужас.

– Черт возьми, Даллас!

– Скажите мне сразу, если вы не в состоянии рабо­тать. Мне нужно знать это прежде, чем вы приступите.

С момента получения вызова Пибоди уже много раз задавала себе этот вопрос. Но до сих пор так и не при­шла к однозначному ответу.

– Это моя работа, – пробормотала она, не глядя на Еву.

– Я скажу вам, в чем заключается на сегодня ваша работа. Займитесь системой телевизионного наблюде­ния: изучите все записи. И начните опрос соседей.

Пибоди прекрасно понимала, почему Ева хочет ее отослать, и ненавидела себя за то, что действительно не прочь уйти.

– Я предпочла бы работать на месте происшествия, лейтенант, – твердо сказала она.

Ева взглянула на нее и, после секундного раздумья, кивнула в знак согласия.

– Включайте свой магнитофон.

Она развернулась и подошла к кровати.

– Жертвой является Голловей, Брент: личность идентифицирована офицером полиции, ведущим рас­следование. Протокол осмотра места происшествия за­писывается со слов лейтенанта Евы Даллас. Магнитофон­ная запись производится сержантом полиции Делией Пибоди. Время и вероятная причина смерти установлены.

Тошнотворный ком подступил к горлу Пибоди, ког­да она заставила себя подойти к телу.

– Все как обычно?

– Не совсем. Следов сексуального насилия не об­наружено, так же как и следов употребления наркоти­ческих средств. На коже сохранились следы употребле­ния дезинфектанта. Его запах все еще ощущается.

– Значит, ему брызнули в лицо ядовитым вещест­вом, после чего он потерял сознание. Рисунок татуи­ровки совпадает с рисунками на трупах предыдущих жертв.

– Чертовски хорошая работа, – произнесла Ева, буквально уткнувшись носом в живот Голловея. – Что это у нас тут? Дайте мне пинцет, Пибоди. Здесь волос или нитка. – Не оглядываясь, она протянула руку назад и взяла пинцет. – Это что-то искусственное. – Ева внимательно изучала предмет через увеличительное стекло сильной лупы. – Здесь их несколько. Мне ну­жен пакет. – Не успела она произнести эту фразу, как Пибоди уже протягивала ей пакет. – Мне кажется, что у Санта-Клауса жутко лезли волосы из бороды, и на этот раз он был не слишком внимателен, уничтожая следы своего пребывания.

Ева тщательно собрала в пакетик несколько волосков.

– Итак, сделал свою первую ошибку. Внимательно изучите все, что есть в ванной комнате. Переверните там все, вывалите содержимое всех ящиков и мусорно­го ведра. Кажется, последнее приключение потрясло его, Пибоди. Он стал рассеян.